Библиотека Стража, около месяца назад...
Книга хранила следы огня, но знаки магической защиты, вытравленные на переплёте, выдержали бы даже жар вулканической лавы. Такие рукописи не горят. Надпись на корешке ново-араторскими рунами: Годрик Безжалостный, "Гриммуар развоплощения". Один из выдающихся тёмных магов, он был вхож в круг Медива Арана. Молодой хозяин замка слишком ценил знания, чтобы иметь предрассудки по поводу цвета мантии своих коллег. В то же время, кулуарах ходили весьма мрачные слухи о его смелых экспериментах. Опасаясь встречаться с Годриком лицом к лицу, недоброжелатели за глаза называли его отцом чудовищ. Ноола ранее встречала работы его немногочисленных учеников и последователей, встречала осторожные упоминания его заклятий в текстах других некромантов, но целью поиска была книга самого магистра. И вот, наконец, удача улыбнулась ей. Ноола облизнула пересохшие губы, путь длинной в двадцать ярдов до стола с креслом казался лишней тратой времени. Раскрыв тяжёлый том на коленях, она засветила над головой сферу Таэлиса и погрузилась в чтение.
"Возьмите ребёнка с печатью истинно магического дара, что недавно произнёс первое слово. Поместите его в особый сосуд, заполненный Тьмой и Светом в пропорции колеблющейся Чёрной Луны, и запечатайте семью знаками Отречения. Пусть пройдёт три года. Тьма укроет все его чувства, а Свет поддержит в нём жизнь и рассудок. Ни единого звука не должен услышать он, ничто не должно касаться плоти. Пусть ни запаха, ни цвета, ни единого движения не знает."
Дренейка пробежала глазами по схеме круга трансмутации. И по мере того, как ясные строгие линии врезались в память, липкий холодный страх крался вверх по позвоночнику от основания хвоста.
"По истечении срока снимите первый знак, пробудите его дар. Аура ребёнка будет очень слаба, но нет ничего прекраснее того трепета, что вы ощутите в этом существе. Подпитывайте его магическое поле через малый круг возврата, пока оно не раскроется вам навстречу, подобно бледному ночному цветку. После того позволяйте касаться ему различных предметов Силы, но не чаще, чем раз в семь дней. Пусть так пройдёт ещё три года.
Спустя это время, снимите знаки Эфирного Пламени и пробудите его разум. Заговорите с ним, прикасаясь к сознанию. Пусть узнает вас и полюбит, как божество. Но ни тени расположения не должен он ощутить в ответ. Затем, согласно лунным фазам, замените направляющие символы в круге на руны Снятия Предела. Пусть магия течёт сквозь сосуд хаотично, в полную силу. Под действием этих рун душа ребёнка потеряет границы, частицы её эктоплазмы рассеются внутри арканного поля. Это наиболее опасный период. Необходимо соблюдать ежемесячный ритуал с предельной точностью, что касается как времени проведения, так и прочих деталей. Так пройдёт трижды по двенадцать циклов. Всё это время отрок должен испытывать невероятную боль. Пусть это будет первое телесное чувство, которое станет ему доступно.
Как только последний цикл будет завершён, аура вашего подопытного станет очень плотной и приобретёт особый тёмно-фиолетовый оттенок, какой обычно имеют чернила пустоты. С этого момента его магическое поле, соединённое непосредственно с душой, станет идеальной защитой от любых известных видов воздействия.
Наконец, сняв последние знаки -- Явной и Потаённой Формы -- подведите к сосуду поток силы, именуемой Скверной. Пусть она растворит тело, сделает его аморфным и текучим. Это займёт столько времени, сколько потребуется. Чем сильнее дар, тем дольше природа подопытного будет сопротивляться окончательной трансформации. Терпеливо ждите. В момент освобождения вы должны быть рядом. Когда последние признаки структуры будут стёрты, потенциал существа обретёт осязаемую плотность. Ни один сосуд, ни одна защита больше не смогут удержать ваше создание. Подобно сильнейшим демонам, сможет он проходить сквозь любые измерения, а так же мимо оных. Магическое чутьё станет на столько острым, что незримый след силы будет читать он, как вы -- начертанное слово. Только ваша собственная воля будет привяжет его к этому миру и будет маяком в бесконечном хаосе. А имя этому существу -- сталкер Пустоты."
Невольно вспомнился тёплый вечер, обломок стены, нависший над невероятных размеров кратером. Откуда-то со дна поднимаются к небу испарения маны, их нежно-лиловую дымку можно различить даже обычным зрением. На стене у самого края сидит посланник Мастера и беспечно болтает ногами в воздухе. Вестница буквально чувствует щекой его "взгляд", оборачивается. Она совсем не боится высоты, но движения скованны осторожностью.
-- А можно тебя столкнуть вниз? -- в фиолетовой тьме под капюшоном рассыпались яркие искры. В ответ Ноола заставила себя терпеливо улыбнуться.
-- Не надо, Нихил... Я могу ногу сломать.
-- Ой как здорово! -- донёсся шелестящий голосок, чистый, как у счастливого ребёнка.
Страх, внезапно усилившийся до почти инстинктивного ужаса, оторвал дренейку от воспоминаний. Уняв дрожь в руках, она поднялась с пола и поставила книгу на место. Пометила нужную полку арканной маркой, погасила сферу. Её рука удобно легла на рукоять верного клинка, и в тот же миг темнота расступилась, распалась на оттенки серого. Между стилажами замаячили белёсые ауры призраков гнева. Ноола обнажила меч и устало вздохнула. Ночь обещала пройти бурно.
